Сад имени Т. С. (отрывок 3)
Ботева, М.
Я и мой выбор
Т. С. — Трофим Савоськин, девятнадцатилетний герой, который первым водрузил знамя на Рейхстаг и у которого украли его подвиг. Однако повесть Марии Ботевой не о войне. Она о семье: дружной, многодетной, со своими радостями, нелепостями и своим героем войны. Это книга, отвечающая на вопрос, зачем нужна семейная историческая память и как с этой памятью жить. Это художественное произведение на документальной основе. Реального знаменосца Победы звали Григорий Булатов. Его трагическая история приведена в авторском послесловии.
О сюжете в двух словах
Васька выдал желаемое за действительное: он всем в лагере, где отдыхал, сказал, что их сад носит имя его деда-героя. И об этом узнала мама. Она очень расстроилась и рассердилась.

У ребят подросткового возраста очень важно развивать навык рефлексии: он позволяет понять, какие последствия возникнут в результате того или иного поступка. А выбор влечет за собой и ответственность, которую нужно нести за свой поступок. Анализ поведения героев книги — прекрасный инструмент для развития навыка рефлексии и осознания последствий своих поступков. Следя за персонажами, мы можем увидеть, как влияют их решения и эмоции на их поведение и на развитие ситуации, а также можем изучить их стратегии саморегуляции.
Эксперты ГБУК города Москвы «Центральная городская детская библиотека имени А.П. Гайдара»
— Сейчас, — она закрыла трубку рукой, спросила Ваську, где этот сад.
— Да наш сад! Это же наш сад! На родине!
— Как — наш?
— Ну да!
— Ольга Всеволодовна, — мама снова заговорила в трубку, — ничего не понимаю. Похоже, это какая-то ошибка. Это наш сад. Но тут все, все — вожатые, дети, родители! — все говорят, что есть такой сад. Представляете? Да. Да. Хорошо. До завтра.
Ох, как мама рассердилась на Ваську!
— Ты! — кричала она. — Болтун! Мы сейчас же забираем тебя домой! Иди за вещами!
— Надя, Наденька, — говорил папа. — Давай подождем. Успокоимся. Не руби сплеча.
Но мама не могла остановиться и не рубить. Она говорила, что Васька опозорил ее и теперь про нее будут думать: у нее дети неслухи, непонятно что сочиняют. И вообще неясно, как теперь быть. Мы молчали и плелись за родителями, еле волочили ноги. Одной рукой Васька держался за мою руку, а другой вытирал слезы. Сашка тоже шмыгал носом, за компанию. И его я тоже держала за руку. Глеб шел позади всех грустный.
Отрывок